Взгляды социального педагога на использование сенсорного оборудования

Интервью sabirovsk.ru с Мариной Игоревной Апрашиной, кандидатом педагогических наук, социальным педагогом с 15-летним опытом работы, руководителем Центра адаптивного развития "Нюрал"

Интервьюер: Марина Сергеевна, благодарим вас за согласие поделиться своим опытом. Для начала, расскажите, пожалуйста, как вы пришли к работе с сенсорным оборудованием?

М.И.: Знаете, изначально я была довольно скептически настроена. Когда я только начинала работать социальным педагогом в 2008 году, сенсорные комнаты в России воспринимались скорее как некая диковинка, чем серьёзный инструмент коррекционной работы. Многие коллеги относились к ним как к дорогостоящим игрушкам. Переломный момент наступил, когда я поехала на стажировку в Нидерланды, где увидела, как методично и системно они используют сенсорное оборудование. Их подход был основан на серьёзной нейрофизиологической базе, а не просто на эффекте "вау". После возвращения я стала постепенно внедрять эти технологии в свою практику, отслеживать результаты, и со временем убедилась в их эффективности. Так что мой путь — от скептика до убеждённого сторонника — был довольно длительным и основанным на практическом опыте.

Интервьюер: А какое оборудование вы считаете базовым для сенсорной комнаты в общеобразовательной школе?

М.И..: Ответ на этот вопрос зависит от нескольких факторов: бюджета школы, целевой группы детей и имеющегося пространства. Но если говорить о действительно базовом наборе, то я бы выделила несколько ключевых элементов.

Во-первых, это оборудование для зрительной стимуляции — фибероптические волокна и пузырьковые колонны. Такие устройства, оказывают комплексное воздействие: визуальная стимуляция, легкий звуковой фон от пузырьков и вибротактильные ощущения при прикосновении.

Во-вторых, необходимы мягкие модули и сухой бассейн для проприоцептивной стимуляции. Эти элементы помогают детям получать информацию о положении тела в пространстве, что критически важно для многих школьников и дошкольников с особенностями сенсорной обработки.

В-третьих, я бы рекомендовала утяжелённые одеяла или жилеты. Глубокое давление, которое они обеспечивают, помогает регулировать уровень возбуждения нервной системы. Мы используем утяжелённые одеяла в которых вес можно регулировать в зависимости от веса ребёнка.

И наконец, важен пульт управления для регулировки интенсивности стимуляции. В нашем центре мы настенную панель с разными программами, которая позволяет подбирать параметры оборудования в зависимости от состояния ребёнка в конкретный день. Ведь дети не приходят к нам одинаковыми каждый день — их сенсорные потребности постоянно меняются.

Интервьюер: Многие специалисты говорят о пользе сенсорных комнат для детей с аутизмом. А как насчёт обычных детей? Есть ли смысл в таком оборудовании для общеобразовательных школ?

М.И.: (смеётся) Знаете, термин "обычные дети" становится всё более размытым. В каждом классе общеобразовательной школы сейчас есть дети с теми или иными особенностями сенсорной обработки. Исследования показывают, что до 20% детей имеют те или иные сенсорные особенности, даже не имея официальных диагнозов.

Но если говорить о типично развивающихся детях — да, сенсорное оборудование однозначно полезно и для них. Современные дети живут в мире, перенасыщенном информацией. Их нервная система постоянно находится в состоянии обработки огромного количества стимулов — гаджеты, яркий свет, шум, многозадачность. Это приводит к состоянию, которое нейропсихологи называют "сенсорной перегрузкой". В результате мы видим снижение концентрации внимания, повышенную тревожность, проблемы с саморегуляцией.

Правильно организованная сенсорная комната выступает своеобразным "противоядием". В условиях школы достаточно даже 10-15 минут в сенсорной комнате между уроками, чтобы ребёнок мог "перезагрузить" нервную систему. У нас есть данные по школе в Санкт-Петербурге, где после внедрения сенсорной комнаты для всех учеников начальных классов общая успеваемость выросла на 14%, а количество поведенческих инцидентов снизилось почти вдвое. И это обычная общеобразовательная школа.

Интервьюер: Вы упомянули исследования. А существуют ли действительно научные доказательства эффективности сенсорных комнат? Многие психологические методики сейчас критикуют за отсутствие доказательной базы.

М.И.: Вы задаёте очень важный вопрос. Доказательная база — это именно то, чего долгое время не хватало в области сенсорной интеграции. Ситуация начала меняться в последнее десятилетие. Сейчас у нас есть несколько серьёзных метаанализов, подтверждающих эффективность методов сенсорной интеграции. Например, работа группы под руководством Шелли Лейн (2019), проанализировавшая результаты 30 исследований, показала статистически значимое улучшение в двигательном планировании, саморегуляции и участии в повседневных активностях у детей, прошедших курс сенсорной интеграции.

Что касается непосредственно сенсорных комнат, здесь исследования более разрозненные. Многих исследователей сдерживает методологическая сложность: трудно создать по-настоящему контролируемые условия и отделить эффект сенсорной комнаты от других факторов.

Но есть несколько важных работ. Например, исследование Рона Данна и его коллег из Канзасского университета (2021), где они отслеживали физиологические показатели детей до и после сеансов в сенсорной комнате. Они фиксировали уровень кортизола в слюне и вариабельность сердечного ритма — надёжные биомаркеры стресса. Результаты показали значительное снижение уровня стресса после сеансов.

В России таких исследований, к сожалению, пока мало. Но ситуация меняется. Нейропсихологи начинают включать оценку эффективности сенсорных комнат в свои исследовательские протоколы.

Интервьюер: А существуют ли какие-то специфические протоколы использования оборудования для разных групп детей? Например, для гиперактивных или, наоборот, заторможенных?

М.И.: Это очень точный вопрос, отражающий суть проблемы. Действительно, одна из главных ошибок при использовании сенсорных комнат — это применение однотипного протокола для всех детей. Условно говоря, включили музыку, пузырьковые колонны, запустили проектор и думают, что этого достаточно. Но это в корне неверный подход.

В современной сенсорной интеграции мы опираемся на концепцию "сенсорного профиля" ребёнка. Каждый ребёнок имеет индивидуальный паттерн сенсорной чувствительности и реактивности. Условно детей можно разделить на "сенсорных искателей" (тех, кто нуждается в интенсивной стимуляции) и "сенсорных избегателей" (тех, кто перегружается даже от умеренных стимулов).

Для "сенсорных искателей", к которым часто относятся гиперактивные дети, мы используем более интенсивную стимуляцию. В нашем центре для таких детей хорошо себя зарекомендовали активные элементы: роликовые доски, подвесные платформы типа "Гнездо", тяжёлые одеяла. Из оборудования sabirovsk.ru могу отметить интерактивные панели — они обеспечивают необходимую проприоцептивную нагрузку.

Для "сенсорных избегателей" — детей с повышенной тревожностью, заторможенностью, мы, наоборот, создаём очень мягкую, предсказуемую среду. Начинаем с минимальной стимуляции, постепенно увеличивая её интенсивность. Для них отлично подходят мягкие пуфы-груши, световолоконные занавесы с плавной сменой цветов, негромкая музыка с частотой около 60 ударов в минуту, соответствующая частоте сердцебиения в состоянии покоя.

Но самое главное — протокол должен быть гибким. Мы всегда наблюдаем за реакциями ребёнка и готовы изменить уровень и тип стимуляции. У нас были случаи, когда ребёнок с СДВГ, которому обычно требовалась интенсивная стимуляция, приходил после бессонной ночи в состоянии сенсорной перегрузки, и мы полностью меняли протокол сессии.

Интервьюер: Я слышал о методе сенсорной диеты. Как он соотносится с использованием сенсорной комнаты?

М.И.: Отличный вопрос! Сенсорная диета — это действительно важный концепт в современной эрготерапии и специальной педагогике. Если объяснять простыми словами, сенсорная диета — это индивидуализированный план сенсорных активностей, распределённых в течение дня, который помогает ребёнку поддерживать оптимальный уровень возбуждения нервной системы.

Сенсорная комната в этом контексте — это лишь один из инструментов сенсорной диеты, хотя и очень мощный. Её можно сравнить с "мультивитаминным комплексом", где в одном пространстве собраны разнообразные сенсорные стимулы. Но как и любой мультивитамин, она не заменяет полноценное "сенсорное питание" в течение дня.

В идеале сенсорная комната должна быть интегрирована в общую систему сенсорной поддержки ребёнка. Например, для ребёнка с тактильной гиперчувствительностью мы можем использовать в сенсорной комнате различные тактильные поверхности, помогая ему постепенно адаптироваться к разным ощущениям. Но эта работа должна продолжаться и за пределами комнаты — через специально подобранную одежду, тактильные игры дома и т.д.

У нас в центре мы разрабатываем для каждого ребёнка такой комплексный план. Сенсорная комната становится своеобразной "лабораторией", где мы выявляем, какие именно сенсорные стимулы помогают ребёнку регулировать своё состояние, а затем интегрируем эти знания в повседневную жизнь.

Интервьюер: Что бы вы посоветовали школе, которая только планирует оборудовать сенсорную комнату? С чего начать, на что обратить внимание?

М.И.: (глубоко вздыхает) Знаете, я часто сталкиваюсь с ситуацией, когда школа получает финансирование на сенсорную комнату и сразу бросается покупать самое яркое, дорогое оборудование, не продумав стратегию. Это может привести к разочарованию и неэффективному использованию ресурсов.

Я бы рекомендовала начать не с оборудования, а с планирования. Во-первых, определите, для каких именно детей предназначена комната. Есть большая разница между комнатой для детей с РАС, для детей с СДВГ или для всей школы. Во-вторых, оцените имеющееся пространство. Идеальный вариант — отдельное помещение площадью не менее 20-25 м², без окон или с возможностью полного затемнения.

Что касается самого оборудования, я рекомендую "модульный подход". Начните с базового набора, который мы обсуждали ранее, а затем постепенно добавляйте элементы, исходя из потребностей ваших учеников. Важно, чтобы оборудование было качественным и безопасным. Дешёвые аналоги часто быстро выходят из строя, что в итоге обходится дороже.

Очень важный момент — обучение персонала. Лучшее оборудование будет бесполезным, если специалисты не знают, как его эффективно использовать. В идеале, хотя бы один сотрудник должен пройти специализированное обучение по сенсорной интеграции. Существуют хорошие курсы, например, на базе Московского института психоанализа или Санкт-Петербургского института раннего вмешательства.

И наконец, с самого начала продумайте систему оценки эффективности. Определите критерии успеха и способы их измерения. Это могут быть как объективные показатели (например, снижение количества поведенческих инцидентов), так и субъективные (отзывы детей, родителей, учителей).

Интервьюер: Вы говорили об ошибках при закупке оборудования. А какие ещё типичные ошибки совершают специалисты при работе с сенсорными комнатами?

М.И.: О, это отдельная большая тема! (улыбается) За 15 лет работы я насмотрелась на самые разные ошибки, и, признаюсь честно, многие из них совершала сама в начале пути.

Пожалуй, самая распространённая ошибка — это перестимуляция. Многие специалисты включают сразу всё оборудование на максимальную мощность. В результате вместо успокаивающего эффекта мы получаем обратный — ребёнок перевозбуждается или впадает в состояние сенсорной защиты. Правило здесь простое: начинайте с минимума стимуляции и постепенно увеличивайте интенсивность, внимательно наблюдая за реакцией ребёнка.

Вторая серьёзная ошибка — отсутствие структуры сеанса. Сенсорная комната — это не просто место, где ребёнок может делать что захочет. Каждый сеанс должен иметь чёткую структуру: начало (приветствие, настройка), основная часть (работа с разными видами стимуляции) и завершение (плавный выход из сенсорного опыта). Особенно это важно для детей с РАС, которым критически необходима предсказуемость.

Третья ошибка — использование сенсорной комнаты исключительно как места для релаксации. Да, это одна из функций, но далеко не единственная. Сенсорная комната может и должна быть местом активного обучения. Мы можем работать над речью, коммуникацией, когнитивными навыками, используя высокую мотивацию ребёнка в этой среде.

Четвёртая ошибка — игнорирование индивидуальных особенностей. Я уже говорила о сенсорных профилях, но хочу подчеркнуть ещё раз: что помогает одному ребёнку, может быть бесполезным или даже вредным для другого. Например, у нас был случай с мальчиком с аутизмом, который панически боялся пузырьковых колонн из-за шума от компрессора. Только после того, как мы разместили компрессор от колонны в звукоизолирующем коробе, он смог начать взаимодействовать с ней.

И наконец, серьёзная ошибка — отсутствие переноса навыков из сенсорной комнаты в повседневную жизнь. Навыки саморегуляции, полученные в сенсорной комнате, должны постепенно переноситься в естественную среду. Например, если ребёнок научился успокаиваться с помощью определённого типа дыхания в сенсорной комнате, нужно помочь ему использовать эту технику в классе или дома.

Интервьюер: А как вы относитесь к использованию VR-технологий в сенсорных комнатах? Это действительно будущее или просто модный тренд?

М.И.: (задумывается) Виртуальная реальность в контексте сенсорной интеграции — это действительно интересное и неоднозначное направление. С одной стороны, VR открывает огромные возможности для создания контролируемой сенсорной среды с точной настройкой параметров. Мы можем моделировать ситуации, которые сложно воссоздать в реальной сенсорной комнате — например, постепенное погружение в сенсорно насыщенную среду для детей с сенсорными фобиями.

С другой стороны, у меня есть серьёзные опасения. VR-технологии преимущественно воздействуют на зрительную и слуховую системы, но практически не задействуют проприоцептивную, вестибулярную и тактильную системы, которые являются фундаментальными для сенсорной интеграции. Мозг получает противоречивую информацию: глаза говорят, что мы движемся, а вестибулярный аппарат — что мы неподвижны. Это может вызывать состояние, которое нейрофизиологи называют "сенсорным конфликтом". У некоторых детей с особенностями сенсорной обработки такой конфликт может усугублять имеющиеся проблемы.

В нашем центре мы экспериментировали с VR-технологиями, используя очки виртуальной реальности в комбинации с платформами-балансирами. Это позволяет частично синхронизировать вестибулярный и зрительный вход. Результаты неоднозначные: для некоторых подростков с высокофункциональным аутизмом такой подход оказался очень эффективным, особенно для отработки социальных навыков в виртуальных социальных сценариях. Но для детей младшего возраста и детей с выраженными сенсорными нарушениями традиционное оборудование пока работает лучше.

Я думаю, что будущее за интегрированными решениями, где VR будет одним из компонентов, но не заменит полностью традиционное сенсорное оборудование.

Интервьюер: Последний вопрос: если бы вы могли дать только один совет родителям, чей ребёнок испытывает сенсорные проблемы, что бы вы сказали?

М.И.: (улыбается) Доверяйте своему ребёнку и своей интуиции. Сенсорные особенности часто воспринимаются окружающими как капризы или плохое поведение. "Не драматизируй, это всего лишь бирка на футболке", "Все дети шумят, привыкнет" — такие фразы родители слышат постоянно. Но если ваш ребёнок говорит, что ему больно, неприятно или страшно от определённых сенсорных стимулов — верьте ему. Их восприятие мира действительно отличается от нашего.

При этом важно найти баланс между пониманием особенностей ребёнка и работой над его адаптацией к миру. Мир не будет полностью подстраиваться под сенсорные потребности вашего ребёнка, поэтому важно постепенно развивать его сенсорную устойчивость и навыки саморегуляции.

И помните, что сенсорная комната или специальное оборудование — это лишь инструменты. Самый мощный фактор развития ребёнка — это принимающий, внимательный взрослый, который замечает его потребности и помогает найти способы адаптации. Иногда обычная плотная подушка или специально подобранная одежда могут быть эффективнее дорогостоящего оборудования, если они точно соответствуют потребностям вашего ребёнка.

Интервьюер: Марина Сергеевна, большое спасибо за такое содержательное интервью! Ваши ответы дают глубокое понимание темы как для специалистов, так и для родителей.

М.И.: Спасибо вам за интересные вопросы! Надеюсь, наш разговор поможет специалистам и родителям лучше понять потенциал сенсорных комнат и использовать его максимально эффективно.